Киевская Русь в огне

Благотворительная спецоперация проявила для меня ещё один стержневой элемент нашей повседневности. На сложившуюся ситуацию можно посмотреть и так, что это Украина, будучи прямой наследницей Киевской Руси, одного из самых могущественных средневековых государств Европы, проводит спецоперацию по вразумлению зарвавшихся московских сепаратистов. Киеву удается всё то, что обычно удается высокоинтегрированным и социально развитым центрам цивилизации в моменты кризиса. А именно:

— мобилизовать союзников, "друзей Рима" во всём мире (!);
— создать оборонительный мобилизационный нарратив, обеспечивший высокий боевой дух довольно слабой в техническом отношении армии;
— удержать внутренние конфликты в приемлемых рамках;
— мобилизовать гражданское население;
— удержать стратегические ресурсы в сохранности;
— предъявить настоящий имперский (т.е. инклюзивный) нарратив, построенный на современной системе гуманистических ценностей;
— и так далее.

Таким образом, ситуация превращается в зеркальную тому описанию, которое до сих бытует в головах сограждан. А именно:

Древняя метрополия с центром в Киеве, в силу разных причин уже давно отказавшаяся от экспансии и колониализма, делегировавшая оборонные функции милитаризованной периферии с центром в Москве, погрузилась в сладостное ничегонеделанье, характерное для имперских центров периода упадка: духовные поиски, творчество, пасторали и пр. В какой-то момент времени (скажем, в начале 20го века) милитаризованная периферия слетела с катушек и ополчилась против метрополии, для которой это было совершенной неожиданностью. Как только представилась возможность (1991 год), Киевская метрополия отбросила Московское государство от своей увядшей груди и принялась отстраивать собственные институции полноценного и современного многонационального государства. Для Московского государства такое отлучение от центра стало непереносимой травмой, которая и привела в конечном счете к попытке силой восстановить единство.

Если посмотреть на ситуацию под таким углом, становится понятной и параноидальная одержимость Кремля "украинским вопросом", и практически солидарная реакция мировых центров на военную агрессию (мало ли было всяких агрессий за последние десятилетия), и поведение самих украинцев, явным образом демонстрирующих лучшие образцы античного героического характера, описанного в произведениях Плутарха и иже с ним. Никакой другой взгляд на ситуацию не помогает понять, почему украинцы не побоялись войны с Москвой, а все остальные в мире — боятся и до сих пор.